•    •    •


 
 
 
 
С тобой мы встретились случайно –
диск телефона я вертел
и номер твой набрал нечайно,
гудок услышал и вспотел.
 
И за гудком был гул и ветер,
и ураган, и смерч сухой.
Он все унес, за все ответил,
оставил только нас с тобой.
 
– Была в Германии я, милый,
домой вернулась в трансе я
отнашей родины унылой.
Развей мой транс, прошу тебя.
 
– Изволь, развею, отчего же
мне не развеять этот транс?
По прихоти твоей встревожен
мой ум, и сердце – как аванс
 
грядущих битв, осад, победы
над умирающим врагом.
Разбиты мной уж были шведы,
теперь – германцы, кто потом?
 
Скажи мне сразу, кто властитель
твоих капризов и причуд,
и кто мой по миру гонитель?
Я победить его хочу!
 
Хочу покончить с этим делом!
Открой завесу, покажись!
Лицо твое я встречу смело,
соперник неудачный, жизнь!
 
– Ты хочешь многого и сразу.
Так не бывает никогда.
– Из сердца вон – долой из глаза!
Из глаза раз и навсегда!
 
Взорвись, подобие покоя!
Меняйтесь, небо и земля!
Что вы стоите? Что такое?
О, Боже,.. началось... Беда!
 
Разрушена первооснова!
Ньютон поруга и забыт!
Трещат законности засовы!
И все в тартарары летит!
 
Святой Исак, качаясь, тонет,
Штаб Главный рвется, не стоит,
фантазии Растрелли в лоне
небесном дополняют вид.
 
Мья, изворачиваясь, льется
для горизонта водопадом.
Моя любимая смеется
над эти водяным парадом.
 
Схватившись за уступ отвесный
чего-то рядом от меня,
я стал на время бестелесным –
спасен, над хаосом паря.
 
И вижу, как все распадается
на первозданную материю,
она признаться мне стесняется –
боится, что я не поверю!
 
От безрассудства жизни может
урон усугубить желая,
ограда течь желает тоже
и мне, сообщнику, мигая,
 
пускается в поток. Лавиной
уже охвачены дома,
остатки набережной мимо
плывут и все ... едва,.. едва,..
 
но... держится! Но, чу! Напрасно!
Река находит берега.
На горизонте небо ясно.
Никто и не сходил с ума.
 
Никто не думал, что бывает
любовь до гроба на земле.
Моя одежда высыхает.
Я просыпаюсь. Я – во сне.
 
Я на коне. Конь подо мною.
Я на верблюде. Я – верблюд.
И, хоть не ловко, но не скрою,
что я – великий словоблуд.
 
И вряд ли кто-нибудь посмеет
в лицо мне бросить, что я – врун.
Ресурс Конюшенной безмерен!
Казбек-мазбек, шурум-бурум.